Темно, накурено, громкая музыка отдается в желудке в такт биению сердца, в глазах рябит от яркой росписи стен
читать дальше– Романтика мусорных баков.
– Романтика жизни во всей ее полноте, – назидательно поправил он, незаметно трогая ее волосы.
– Однажды у меня болел зуб, и приходилось жевать с одной стороны, так вот, когда жуешь с одной стороны, совершенно не чувствуешь вкуса.
Никого нельзя изменить, можно только заставить вспомнить
Чтобы победить врага, надо стать врагом. Чтобы победить страх, надо стать врагом.
– А почему не страхом?
– Страх внутри нас, им нельзя стать
– Только став врагом, можно понять, как он мыслит; это единственный шанс на победу.
– Древняя философия дикарей. С тех пор, как у нас появилась мораль, становиться врагом считается неэтичным.
– Ну почему же? Вам же никто не велит поступать, как враг, – он прошагал по траве и скрылся в тени большого, еще не совсем облетевшего ясеня. – Главное – влезть в его шкуру.
– Но так же можно потерять себя, – она догнала его и тоже остановилась, может, на полшага ближе, чем следовало.
– А мне казалось – все пути в конечном счете ведут к себе, – он тоже сделал маленький шаг вперед и встал совсем близко, руки опущены, теплое дыхание трогает волосы на макушке.
Жила была девочка, которая посадила себя в консервную банку. В тепле и покое она не взрослела, но и не жила. Ей было плевать на себя, но она до смерти, до кровавых ночных кошмаров и перекрученных простыней боялась ошибок, поэтому ничего не делала, сидела в банке и грызла себя за прошлое. Но редко-редко, когда речь шла о жизни и смерти, а счет времени – на секунды, могла забыться и по ошибке свернуть горы, а потом возвращалась в банку и опять себя грызла.
А потом пришел прекрасный принц с большим консервным ножом и вскрыл эту банку, да?
Не принц, а принцев шут, и не вскрыл, сил не хватило. Как ей расскажешь, что жизнь бывает всякая, добро и зло так же зависят от точки зрения, как надписи на заборе, а себя надо любить?
То есть, сказка кончится тем, что принцесса полюбит себя, а не прекрасного принца?
Себя – хорошо бы. Может, еще и шуту достанется. А прекрасный принц пусть идет спасает других принцесс. А может, наша девочка так и умрет в своей банке. Шут ведь не принц, у него только язык закален для битв.
– А за что себя любить?
Гин зажмурился, как сытый кот, и почти промурлыкал:
– А просто так.
Нападать на беззащитного врага…– Ей стало стыдно. И очень тепло. – …можно, только предварительно убедившись, что он действительно беззащитен.
Импульсивные действия ведут к ошибкам, ошибки – к долгим мучительным сожалениям.
Меня очень легко ненавидеть, можете начинать.
Хотите быть хорошей девочкой. Достойное желание, но вот беда – абсолютно невыполнимое. Хорошей девочкой можно быть только для кого-то, сообразуясь с его ожиданиями. Для Куросаки – вдохновлять на подвиги, для Айзена – не лезть под ноги. Для вашего брата – соблюдать правила, для меня – нарушать их. С разных точек зрения хорошее и плохое меняются местами, а вы страдаете. Бросьте, а? Позвольте себе быть плохой и радуйтесь жизни. Целуйте негодяев, бейте по морде ханжей. Вам понравится, пра-авда.
Жила была девочка. У нее были мозги набекрень
собственные обязательства перед… может быть, жизнью оба ставили выше писаных и неписаных правил.